Так и начался этот неизвестной длины цикл правдивых рассказов о жизни Виргинии Министровой, проживающей на персональную пенсию в персональной жилплощади 3 со своими многочисленными, многонациональными родственниками.
Послесловие рассказчика: На самом деле, это заказчика, а я расскажу хотя бы чуть-чуть и после-словлю как-нибудь. Такой вот маленький стишок вам от меня на посошок.
Жила Виргиния Министрова на персональной пенсии очень даже не плохо. Вот только по утрам приходилось ей не сладко. Дело в том, что прИживала у нее ее младшая племянница, Бурно-Строева, которую Виргиния про себя, а точнее в сердцах, называла просто Стройка. Потому, как она, эта киевская прОживалка, все время строила. Да ладно бы строила, может оно и ничего, да стройматериалы все сплошь и рядом были… Да считай, что и не были. Поэтому просыпалась Виргиния Министрова вся заспанная прошлогодними, отсыревшими от слез снами, в волосах запутывались несбыточные мечты, рот был забит остатками песочного замка, а на веках 4 были нарисованы непонятные иероглифы, глядя на которые, Бурно-Строева нервно вскрикивала «В путь! В путь!» и убегала куда-то очень далеко (так, по крайней мере, надеялась Министрова) для того, чтобы остановиться и долго стоять, вглядываясь в неведомое. И если бы ни еще одна родственница – режиссер Бурчалкина-Дурчалова, которая заботливо очищала Министрову от этих неприятностей со словами: «Ничего, ничего – пригодится. И это поставим», приходилось бы ох как не сладко, впрочем, так и приходилось – об этом я в начале рассказывал 5 .
Таким было обычное утро в квартире Виргинии Министровой на улице Великосальское шоссе, 102, к.1, кв.31.
Послесловие рассказчика: А адрес-то зачем настоящий писать, дура 6 . Товарищи, адрес выдуман от начала и до конца. Каждая цифра в нем - ложь.